Мы жили у бабушки в х. Задонье. Мама работала, а нас, детей, водили в садик. 

Во время бомбёжек мы прятались в подвалах. Я помню, как все кричали, плакали. Однажды, когда бабушка была у другой дочки, а наша мама — на работе, то началась очередная бомбёжка. И у нас сгорел дом. Нас приютила у себя невестка бабушкиного сына, он тоже был на фронте. Мы немного пожили у невестки, а потом уехали к маминой сестре в Краснодарский край, ст. Уманская.

Мама устроилась на работу в совхоз №8. Там нам дали хату на самой окраине станицы. А в хатёнке одна комната. Полы земляные. Зимой настилали солому на землю. Топить было нечем. Мама привозила солому, которой и топили. А когда речка замерзла,— мы косили камыш, возили его на санках, так и топили. 

Перезимовали, переехали в другую хату, ближе к центру станицы. Там было 4 хаты. В тех семьях также росли, как и мы — по трое-четверо деточек. Папы у них тоже погибли, мы все стали дружить, и мамы наши тоже дружили. В выходные все женщины соберутся, рассказывают, плачут... И мы плачем. 

Война закончилась. Мужчины стали приходить с фронта. Мы ждали, что и наш вернётся. Но в три хаты так отцы и не вернулись с войны. Приходили отцы девочек и мальчиков, мамы их плакали от радости, а мы рыдали, что наших нет.

После войны тоже времена были тяжёлые. Мы с бабушкой нашей подружки Люси зимой ходили на поля, собирали сухую траву. А поздним вечером ходили в лесополосу, ветки ломали, так и топили, угля не было. А потом стали давать уголь по 200 кг и дрова. От нас недалеко были поля, комбайны косили, а мы колоски собирали, перетирали, мама провеет, на ступке потолчет, просеет, с крупы кашу варила. Макуху с отрубей собирали, лепешки пекли. Летом ходили по балкам, рвали кустики «медвежьего уха», чистили и ели, паслен искали, так и жили. Мамы работали, а мы были с Люсиной бабушкой. Она была хорошая, мы её слушались. Мама уходила затемно и приходила, когда мы уже спали. Летом мы ходили с мамами хлопок убирать. В поле мамы тяпали, а мы воду им по полю носили пить. Все время ходили босыми, обуваться было не во что. 

Помню, и в 1-й, и во 2-й класс ходили босиком. Школа была рядом. Занимались в одной комнате, слева парты – 1-й класс, справа – 2-й, одна учительница. А после обеда 3-й класс. В 5-й класс нас возили на поводе, было далеко. Летом и осенью ездили работать на х. Баштынский за Кущевкой, там ночевали на соломе, ломали кукурузу. 

Окончив по 7 классов, пошли работать доярками. Мы сколько там жили, нас тянуло в Азов. На каникулах мы приезжали к бабушке, к сестрам мамы, их мужья вернулись с войны, а мой папа и дядя Леня погибли. 

Сколько там жили,— все тянуло на Родину. Но ехать было некуда. Мама говорила: «А где будем жить?»

В 1960 году я вышла замуж, а в 1962 перешла работать на молкомбинат (и работала до пенсии). Говорила маме: «Денег заработаю и уедем». Но судьба распорядилась иначе. Мамочка умерла, когда мне было 35 лет. 

На заводе я работала аппаратчиком. Старалась заработать денег и уехать домой. Работу я свою любила, старалась и других учила работать. Меня награждали путевкой на ВДНХ, в Ленинград, почетными грамотами, денежными премиями. Мое фото было на доске Почета на заводе, в Центральном парке на площади. 25 лет было заводу,— меня наградили медалью Ветеран труда, а 30 лет проработала — дали путевку в Польшу. Так доработала до пенсии и решила уехать в Азов, мне было 60 лет. 55 лет я жила вдали от Родины. 

Когда я приехала,— стала рассказывать, где я жила, куда ездила. Когда узнали, что я по путевке была в Польше,— мне сказали, что там папина сестра живет. Её в 1941 году вместе с другими молодыми людьми отправили в Германию. Они работали на фабрике, у хозяина. Я узнала, с кем её туда отправляли из земляков. Оказалось, что после войны все вернулись домой, а она вышла замуж за поляка и уехала в Польшу. Я стала её искать, послала письмо на программу «Жди меня». Через два года еще писала, но ничего не дождалась. Я нашла её в Азове! Она давно вернулась, но не знала, куда мы уехали. Нашла её детей, внуков. Дальше я узнала, что у папы есть три двоюродных брата. Живут где-то здесь, но кто они и где живут,— не знаю. 

Если вы прочитаете газету,— отзовитесь, прошу вас! Мой папа — Голубов Кузьма Лаврентьевич, я — Голубова Валентина Кузьминична. Он служил моряком. 

Звоните. Мой телефон: 8-863-426-9769.

Отзовитесь, пожалуйста. Я жду звонка. Я осталась одна. Я ищу вас, отзовитесь, пожалуйста!