Считается, что главным «везением» юного Пушкина, событием, предопределившим весь его жизненный путь,
стало зачисление в только что – 19 октября – открывшийся Царскосельский императорский лицей, привилегированное учебное заведение для мальчиков из родовитых дворянских семей.
Говорят, после выпуска первого лицейского курса воспитанники воздвигли символический памятник Гению, покровителю здешних мест. И вот вопрос — может, он правда существовал, этот гений? Иначе как объяснить, что А.С.Пушкин «поступил туда ребенком с туманными, но уже острыми литературными стремлениями, влечениями, задатками, а вышел поэтом, в котором творчество било ключом»? За шесть лицейских лет 130 стихов написаны им. Многие из них тогда же напечатаны. Крупнейшие писатели того времени с изумлением и восторгом прислушивались к ним.
В те дни в таинственных долинах
Весной, при кликах лебединых,
Близ вод, сиявших в тишине,
Являться муза стала мне.
Итак, 19 октября – день открытия Императорского Царскосельского лицея, входящего ныне в состав Всероссийского музея А.С.Пушкина. Давайте попробуем представить, каким он был, этот день?
Накануне открытия в Большой зал лицея, который был не очень велик, зато красив – белый с золотом, заново расписанный в ложно-классическом стиле, — где мебели не полагалось (воспитанники должны были заниматься здесь фехтованием и другими физическими упражнениями), снесли лучшую мебель со всего здания. Посредине раздвинули длинный складной стол, покрыли его красным сукном с золотой бахромой. Поодаль все пространство зала уставили рядами кресел. В присутствии министра просвещения А.К. Разумовского прошла репетиция. Директор лицея В.Ф.Малиновский отдал последние распоряжения.
19 октября гости начали съезжаться с утра. Зима выдалась ранняя, уже выпал снег, и приглашенные прибывали в удобных крытых санях. Долгожданный момент был обставлен «с той торжественностью, чинной ласковостью, которую тогда умели вносить даже в официальные приемы. После обедни в дворцовой церкви, которая стала и лицейской церковью, двинулись процессией по длинным внутренним коридорам в лицейский флигель. Впереди шло духовенство с певчими, за ними Император», августейшее семейство… «Далее придворные, министры, члены недавно созданного Государственного Совета и «многие другие знаменитые особы», персонал лицея, лицеисты, их родственники».
Председательское место занял царь, рядом с ним сидел граф Разумовский. По левую сторону стола выстроились профессора и служащие, по правую в три ряда стояли тридцать первокурсников в новеньких парадных мундирах. Два адъюнкт-профессора развернули написанную на пергаменте роскошного вида царскую грамоту, и директор департамента народного просвещения Мартынов зачитал: «Прияв от Источника Премудрости скипетр, Мы удостоверены были, что бессмертным светом сиять он будет тогда токмо, когда в пределах Державы Нашей исчезнет мрак невежества…»
Долго звучали витиеватые речи педагогов. Директор лицея, человек душевный, образованный, лично знавший Жуковского и Карамзина, — и тот, испуганный придворным блеском, невнятно бормотал «паркетную» речь. Лучше всех говорил в тот день молодой профессор государствоведения А.П.Куницын:
— Здесь будут вам сообщены сведения, нужные для гражданина, необходимые для государственного человека, полезные для воина. Вы должны рассчитывать не на знатность предков, а на самих себя… Любовь к славе и отечеству да будут вашими руководителями…
И Куницына слушали, еще как слушали! В свою речь он не вставил ни одного приветственного слова императору, хотя Александр I был основателем лицея и хозяином дома, под крышу которого слетелись лицеисты. В либеральную пору александровского царствования такое было позволительно.
Вы помните, когда возник лицей,
Как царь для нас открыл чертог царицын,
И мы пришли. И встретил нас Куницын
Приветствием меж царственных гостей…
Потом мальчиков, которым было 12-13 лет, представили государю. «Каждый, — описывал потом друг Пушкина Пущин, — выходя перед стол, кланялся Императору, который очень благосклонно вглядывался в нас и отвечал терпеливо на неловкие наши поклоны». Вечером Разумовский угостил собравшихся «богатейшим столом, стоившим министру 11000 рублей», отмечал современник. Лицеисты тоже веселились. «Вечером нас угощали десертом вместо казенного ужина. Кругом Лицея были расставлены плошки, а на балконе горел щит с вензелем Императора. Сбросив парадную одежду, мы играли перед Лицеем в снежки при свете иллюминации и тем заключили свой праздник, не подозревая тогда в себе будущих столпов отечества, как величал нас Куницын, обращаясь в речи к нам». (И.И. Пущин).
«А главное, не подозревая, что среди них есть избранник богов, что их лицейская жизнь озарится светом его гения, что благодаря Пушкину все подробности, мелочи, шалости первого курса на долгие годы сохранятся в памяти русских людей, станут подробностью русской истории».
Уже через полгода лицеистом А.Д. Илличевским в письме было оставлено самое раннее упоминание о влиянии Пушкина на современников: «Что касается до моих стихотворных занятий, я в них успел чрезвычайно, имея товарищем одного молодого человека, который, живши между лучшими стихотворцами, приобрел много в поэзии знаний и вкуса. Хотя у нас, по правде говоря, запрещено сочинять, но мы с ним пишем украдкой». Как вы догадались, «молодой человек», сочинявший украдкой стихи, и был двенадцатилетний Пушкин.
В лицее будущий поэт учился языкам, точным наукам, политической философии и искусству стихосложения. Здесь формировались его свободолюбивые взгляды на жизнь и общественное устройство. Здесь он встретил своих лучших друзей – Дельвига, Пущина, Кюхельбекера. Здесь остро переживал события Отечественной войны 1812 года.
В лицее – после дебюта в журнале «Вестник Европы» со стихотворением «К другу стихотворцу» Пушкин впервые приобрел известность. В Царском Селе началось его общение с великим историком и писателем Н.М. Карамзиным, с выдающимся публицистом Н.И. Тургеневым, будущим философом П.Я. Чаадаевым, литератором П.А. Вяземским. Здесь Пушкин стал заочным членом литературного общества «Арзамас» и здесь был благословлен на литературный труд Г.Р. Державиным.
Встреча лицеистов 19 октября 1836 года, спустя четверть века после открытия лицея, стала для Пушкина последней. Символично, что именно здесь он прочел одно из итоговых стихотворений, последнее послание друзьям. Оно оборвано на полуслове, что вполне рифмуется с напряженным внутренним состоянием поэта. «Он… развернул лист бумаги, помолчал немного и только что начал… как слезы покатились из глаз его, — записано у пушкинского биографа П.В. Анненкова. — Он положил бумагу на стол и отошел в угол комнаты на диван. Другой товарищ уже прочел за него последнюю лицейскую годовщину».
использована книга А.В. Тырковой-Вильямс «Жизнь Пушкина»
